Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
В мире27 мая 2020 11:44

Мать не одобрила жениха, которого выбрала дочь, и посадила её в изоляцию на 25 лет

Жуткая история девушки по имени Бланш Монье удивляет французов уже 120 лет
Француженка провела в изоляции в собственном доме четверть века.

Француженка провела в изоляции в собственном доме четверть века.

Фото: ru.wikipedia.org

ЖЕНИШОК, ДА НЕ ТОТ

Гибнущее семейство аристократов-вырожденцев — излюбленный сюжет классической литературы. Причины упадка когда-то знатных фамилий были вполне тривиальны: не желая «уводить богатство на сторону», они зачастую практиковали близкородственные браки, отчего дети рождались с генетическими отклонениями. И француженка Луиза Монье стала бы для такой книги отличной иллюстрацией.

Жила она в Пуатье, род вела чуть ли не от основателей этого города — древних галлов. Правда, к концу XIX века от богатства остался лишь герб, собственный особняк и барская спесь. Брат Луизы, Марсель, имел лёгкую форму умственной отсталости, да и у самой неё, поговаривают, были не все дома. Даже слуги долго у них на задерживались — Монье-старшая славилась вспышками гнева.

Зато дочь её по имени Бланш, последняя в роду, выдалась на диво красивой. Высокая брюнетка с огромными выразительными глазами пользовалось успехом в свете, отбоя не знала от женихов. А её сердце принадлежало одному. Как в новелле Мопассана, она любила подающего надежды, но бедного юриста низкого происхождения.

Отец девушки к тому времени давно умер, испрашивать благословения оставалось только у матери. Но Луиза Монье что колом уперлась: не для того мы родословную от древних галлов вели, чтобы мешаться с кем ни попадя. Хотя Бланш была девушкой кроткой, тут в ней взыграла та же гордость, что и у матери: «С кем захочу, с тем и буду!».

Долгое время Луиза пыталась вразумить девушку. Ни посулы, ни угрозы (включая даже перспективу лишиться титула и наследства) не помогали. И тогда мадам Монье замыслила жуткое преступление, в дохе модных в то время готических романов со всякими ужасами.

ПЛЕН ВО ТЬМЕ

На чердаке собственного дома Луиза соорудила комнату-тюрьму. Помогал ей брат-дурачок Марсель, безропотно повиновавшийся тиранше. Туда они засадили Бланш. На время. Пускай образумится, женишок-адвокатишко её скоро забудет, как и она его. На календаре шёл 1874 год, самой девушке было 25 лет.

Единственное окошко заколотили — чтобы не сбежала. Лишь тоненькая ниточка света в ясные дни освещала мрачный чердак. Единственной компанией Бланш были крысы. Жили Монье на отшибе, слуг не держали, гостей не принимали. Кричи не кричи — без толку.

Друзьям девушки мать заявила, будто Бланш пропала. А чтобы легенде поверили — подмазала полицию: зачем, мол, кого-то искать, дело известное, спуталась с каким-то ухажером, видать, к нему и сбежала.

Дни превращались в месяцы и годы, а «поехавшая крыша» мамаши Монье — в полноценную психопатию. Её преследовала навязчивая идея: «Дочь должна подчиняться мне любой ценой». Пусть даже такой изуверской.

Годы сменялись десятилетиями. Не дождавшись своей Бланш, её жених умер в 1885. Вероятно, разлука с любимой подорвала его здоровье. Он, конечно, пытался искать девушку. Везде, кроме самого видного места.

Жизнь Бланш была страшна ещё и однообразностью. Почти как наша самоизоляция. Раз в день мать приносила ей воду и объедки со стола. Истинно барские — устрицы, например. Но немного. Бедняжка-узница весила 25 килограмм и почти не вставала с постели. Тут уж не до сопротивления.

Впрочем, чудесное избавление произошло даже в этом невыдуманном романе.

АНОНИМНЫЙ ДОНОС

Вместе с XIX веком заканчивалось и здоровье мамаши Монье. Ей перевалило за 70, управляться с хозяйством было всё сложнее. Приходилось звать слуг на временную работу — прачек, скажем.

Одна из них взялась было за дело — но по дому распространялось страшное зловоние, так что находиться внутри было невозможно (хозяева же давно привыкли к запаху и не обращали внимания). В поисках источника смрада женщина поднялась на чердак — мамаша Монье как раз куда-то отлучилась. И…

Летом 1901 года генеральному прокурору Парижа пришёл донос: в таком-то городе, по такому-то адресу… Почему анонимку послали в столицу — понятно. В родном Пуатье эти люди считались отцами города, никто б не поверил. И, строго говоря, кто «сигнализировал», до сих пор неизвестно. Скорее всего, случайный гость наподобие той самой прачки.

В особняк явилась полиция. Парижский корреспондент газеты New York Post от 9 июня 1901 года описывает жуткую картину. Когда-то первая красавица города давно потеряла и разум, и человеческий облик. Из одежды на Бланш были только волосы, отросшие за годы заточения на несколько метров. Глубоко истощённая, она лежала, не в силах встать, на давно прогнившем матрасе, кишевшем насекомыми. Пол в комнате устилала, наверное, тонна экскрементов вперемешку с остатками еды — вот откуда шёл запах.

Луизу Монье вместе с братом Марселем немедленно арестовали. Светила вечная каторга. Однако судьба решила иначе. Луиза умерла в камере через 15 дней — вроде бы от сердца. Поговаривали, какой-то полицейский «помог» ей крупицей яда — у ворот уже собиралась рассерженная толпа горожан, желавших растерзать душегубку. Начнись «штурм Бастилии», жертв было бы куда больше.

Подельника, Марселя Монье, суд признал невменяемым и оправдал. А несостоявшейся невесте на момент освобождения был уже 51 год. В заточении она была чуть больше четверти века. Оставшиеся дни провела в доме для душевнобольных, но хотя бы с должным уходом. Умерла Бланш Монье — судьба любит такие символы — в 1913 году. Как раз накануне Первой мировой, похоронившей старый мир, частью которого было и это странное семейство.

ИТОГО

Александр Невеев, кандидат психологических наук:

- Истории, когда человек вынужденно (как «дети-Маугли») или насильственно (как юная Бланш Монье) попадают в полную или почти полную изоляцию, заканчиваются одинаково. Люди — существа социальные, для разума и психического здоровья нам необходимо общение. Даже если каким-то чудом такой несчастный вернётся в цивилизацию, полностью адаптироваться к обществу он не сможет. И, скорее всего, проведёт остаток дней в больнице для душевнобольных, как то и произошло с Бланш.

Остаётся вопрос: как она вообще не умерла в полной антисанитарии? Но если человек в XIX веке доживал до взрослого возраста вопреки чахотке, холере и другим болезням, то уже сам по себе обладал весьма мощным иммунитетом. Впрочем, это — здоровье физическое. А что касается душевного, то в таких условиях, как у Монье, психические отклонения наподобие шизофрении могут начаться уже через пару месяцев.