Олег Румянцев
Фото: Евгения ГУСЕВА
- Олег, привет! Ты знаешь - когда речь заходит о нашей Конституции, почему-то вижу такую картину... Октябрь 1993-го, вечером, накануне расстрела «Белого дома», мы с тобой пробираемся в это здание, - в Конституционную комиссию, - под колючей проволокой. И с одной стороны, и с другой нам кричат: «Стой, стрелять буду!» А ты мне говоришь: вперед, у меня там в компьютере - проект новой Российской Конституции!
- У тебя такая хорошая память. Я уже такие героические эпизоды и не помню. Неужели ты помнишь, как мы, пробираясь через колючую проволоку, пытались спасти наш Основной Закон?
- Да! Мы зашли с тобой в «Белый дом», там было темно. Ты взял дискету и стал скачивать с компьютера Конституцию. И теперь мы вот по ней и живем?
- Ты вспомни, что предшествовало всему этому. Страшные муки... А это - несколько лет работы Конституционной комиссии – это была крупнейшая комиссия съезда народных депутатов России.
Проект Конституции согласовывался со всеми регионами. Председателем был Ельцин. Заместитель – Хасбулатов. Ответственный секретарь - в статусе председателя парламентского комитета - Румянцев.
Проект был написан в 1990 году. Потом - парламентских обсуждения.
В декабре 1992-го случился мощнейший кризис – столкновение президента и парламента.
- А что с Конституцией?
- Тогда бушевали регионы, Ельцин заигрывал с ними. У Ельцина с подачи Шахрая была идея, - что надо создать Совет Федерации из руководителей регионов, который заменит собой съезд и Верховный Совет.
Проект же Конституции, который мы готовили, был сильный, федералистский, - единого государства, без всяких вольностей.
В итоге - вместо референдума по основам Конституции состоялся референдум, какую ветвь власти граждане больше любят – президента или парламент.
- Давай напомним - когда проходил этот плебисцит?
- 25 марта 1993 года. После этого появился проект Конституции группы Шахрая, с участием Алексеева и Собчака – президентский проект. В нем была предусмотрена нерушимая президентская власть.
Летом созвали конституционное совещание в Кремле. Совместили два проекта в единый документ.
Но даже этот документ не стал окончательно Конституцией.
Когда случились все эти события в октябре 1993 года, Ельцин и его команда убрали целый ряд компромиссов, сделали назначаемым Совет Федерации... Это в итоге и стало нашей Конституцией.
- Если прикинуть - сколько у нее в итоге авторов?
- Соавторов - несколько. Сто человек приняли участие в работе Конституционной комиссии. Реально над проектом работали человек 10-12 в Конституционной комиссии – эксперты и депутаты, и человек 10 – группа Шахрая.
- Олег - извини за циничный вопрос... Гонорар никому не заплатили?
- Что за вопрос? Ну, ты даешь! Нет... Гонорар не заплатили. А депутатская зарплата была очень маленькая. Мы были пассионариями. Работали за совесть и во имя общего блага. В итоге Конституция получилась совмещенная. Это является ее определенной «родовой травмой».
В то же время в нашем Основном Законе есть исключительные достоинства: крепкие механизмы сохранения и развития нашей федерации; мощная основа конституционного строя; права и свободы человека.
- Однажды ты пришел в приемную к Борису Николаевичу с конституционными вопросами. И тебя Коржаков не пускал. И вы с ним подрались в приемной. И ты победил Коржакова.
- Это было не поводу Конституции. Это было по поводу лондонской конференции по Югославии.
Сегодня Россия отстаивает позиции нашей самостоятельной внешней политики. Тогда - при министре иностранных дел Козыреве – была совершенно противоположная картина. Я пробивался к Ельцину, чтобы он дал необходимые указания российской делегации на лондонской конференции по Югославии, чтобы защитить интересы Республики Сербии.
Вот и пришлось подраться с Коржаковым. Он не пускал, говорил, что Ельцина нет. Потом Ельцин вышел и говорит: «Ну, вы крутой!»
- Он Коржакова от Румянцева защитил.
- Он защитил меня от Коржакова. Или Коржакова от меня. Это было первым и очень важным эпизодом победы российской внешней политики.
Ельцин прочитал записку, которую мы ему подготовили, вызвал Козырева. Через пять минут примчался бледный, с трясущимися руками Козырев. И Ельцин вручил наши тезисы и сказал: вот ваша позиция на международной конференции по Югославии. Это был первый раз, когда нам удалось отстоять национальные и государственные интересы России во внешней политике.
- Как ты будешь отмечать День конституции?
- То, что день рабочий,- это плохо, я считаю. Мы с тобой, Саша, выросли в стране, где сначала отмечали 5 декабря День Конституции, потом 7 октября, потом 12 декабря. А потом взяли и выкинули этот праздник из КЗоТа.
Это принижает значение Дня Конституции. Ведь в этот день приняли документ, который скрепляет Российскую Федерацию.
Обязательно выпью в этот день за нашу Конституцию. Думаю, что будет возможность сделать это даже в Кремле, на торжественном приеме у Президента Российской Федерации.
Потом выпью с друзьями и с семьей.
А вообще - сейчас общество разворачивается к проблематике Конституции. За последние два года с 46 до 52 % выросло число тех, кто хорошо информирован о содержании Основного Закона.
... А выпью я за то, чтобы именно Конституция стала инструментом оздоровления отношений между человеком, обществом и государством. Приложу все усилия, чтобы подготовить пакет назревших поправок в Конституцию, разъяснять ее важность и значение...
- С праздником!
- И тебя - с Днем Конституции!