Ветеран Великой Отечественной войны Михаил САФРОНОВ прошел окопы Сталинграда и Курскую дугу

Ветеран Великой Отечественной войны Михаил САФРОНОВ

Фото: Даниил ШИШКИН

22 июня 1941 года ровно в четыре часа утра фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Нельзя сказать, что к войне не готовились, советские люди понимали, что рано или поздно Гитлер развяжет ее, но никто не думал, что это случится так скоро. Герой нашего материала – ветеран Великой Отечественной войны, участник битвы под Сталинградом и Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов», житель города Щекино Михаил Сафронов рассказал, как для него началась война.

СТАРИКИ КРИЧАЛИ: «ПУСТЬ ГИТЛЕР ТОЛЬКО СУНЕТСЯ!»

– Рано утром 22 июня 1941 года к нам домой прибежала соседка. На ее лице была ничем не скрываемая тревога, моя мама удивилась ее раннему визиту и спросила, что случилось. Она с порога ответила: «Скорее вставайте, поднимай своих ребятишек – война началась! Включай радио!». И ничего больше не сказав, убежала. Мама включила радио, а там музыка играла маршевая, через какое-то время она закончилась, и зазвучал голос Молотова, который объявил, что без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну. Позже, по радио объявили о переводе ряда областей на военное положение – среди них была и Тульская область, - вспоминает Михаил Васильевич. - Обусловлено это было тем, что в своем заявлении Гитлер сказал, что проведет 7 ноября парад на Красной площади. Тогда, помню, мы жутко разозлись, старики кричали: «Да кто он такой!», «Пусть только сунется сюда!».

НА ФРОНТ НЕ ПУСТИЛИ И ВСЫПАЛИ ПО ПЕРВОРЕ ЧИСЛО

Мы с другом решили втайне от родителей отправиться на фронт. Но мой товарищ проболтался своей маме о наших планах, она рассказала моей маме и нас никуда не пустили. Еще и всыпали по первое число! Нам тогда только по 17 годков было. Немцы оказались проворными и к ноябрю оказались под Тулой. Так наш район оказался в оккупации.

Работать приходилось много: один день учились в училище, в другой работали на шахте, заменяя тех, кто еще в 1941 ушел на фронт. После успешной битвы за Москву, немца удалось отбросить на 200 км, и мы вновь задышали свободно.

ФРОНТОВОЙ ПУТЬ

В августе 1942 года мы снова решили пойти на фронт, решили, что не будем отсиживаться в тылу и пойдем на передовую. Тогда у всех, кто работал на шахтах, была так называемая «бронь» и можно было остаться. Но мы написали заявления и уже в августе 1942 года получили повестки. Так начался мой фронтовой путь.

Сначала нас привезли под Йошкар-Олу. Там пробыли три месяца в «учебке»: тренировались стрелять, копать окопы, мы изучали тактику и стратегию. В декабре погрузили в вагоны и отправили под Сталинград. Мы тогда не знали, куда нас отправят, но когда проехали Пензу, стало понятно, куда мы едем – впереди было зарево будущего города-героя.

В Сталинграде я попал в роту автоматчиков, получил ППШ и был зачислен в состав 173 стрелковой дивизии. На тот момент город представлял собой сплошные руины, которые переходили из рук в руки. Задача нашей дивизии заключалась в том, чтобы удержать Сталинградский танковый завод. Это был стратегически важный объект: здесь ремонтировались все танки и самоходные установки. Гитлеровцы это тоже понимали, поэтому рвались к нему – бои там практически не прекращались. Тогда для меня 19-летнего юнца это была настоящая школа жизни. За удержание завода наша дивизия получила звание гвардейской и стала именоваться 77 гвардейской стрелковой дивизией.

Уже после того, как взяли фельдмаршала Паулюса, я участвовал в блокировании большой группы немецких солдат на аэродроме Гумрак. Немцы заняли 22 транспортных самолета и планировали «эвакуировать» более 2000 тысяч личного состава, но наши вовремя подоспели и выкатили три Т-34 на взлетную полосу. Несколько дней немцы держались, но потому выкинули белый флаг и сдались. Я тогда стоял в оцеплении у одного из самолетов.

В середине февраля 1943 года из нашей роты отобрали 15 крепких ребят и сказали, что будут учить на командиров отделений – среди них был и я. И вот мы с 15 февраля по 1 марта учились, потом приехал генерал-майор Аскалепов и говорит: «Буду принимать у вас экзамены, и присваивать звания». Тренировки не прошли даром, и тогда мне было присвоено звание «сержант».

В марте нас отправили в деревню Прилепы, где нашу дивизию доукомплектовали новым пополнением. Оттуда отправили в Мценск. Там, в деревне Большие голубочки, мы и разместились во второй линии обороны. Помню, тогда произошел интересный случай. После ужина мы с командиром роты пошли смотреть окопы. Он назначил меня ответственным за участок в 200 метров и сказал: «Только, Миша, не засни ночью, когда будешь дежурить». Сижу в окопе, смотрю на звезды, считаю сколько времени – часы-то тогда мало у кого были, слышу речь какая-то непонятная, то ли немецкая, то ли русская из лесочка, а темно – хоть глаз выколи. В 8 утра приходит командир роты, докладываю: «Слышал голоса, надо бы проверить». Оказалось, что там спрятались четыре немца: два мужчины и две женщины одетые в гражданскую одежду. На следующий день нас перевели в первую линию обороны. Не успели мы занять окопы, как немцы по громкоговорителю вещают, что мы знаем, что вы из под Сталинграда, 77 гвардейская дивизия, сдавайтесь. Сказали всем быть начеку, кругом шпионы.

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

12 июля 1943 года объявили: будет наступление. Командир дивизии генерал-майор Василий Аскалепов лично обходил боевые порядки и неустанно повторял: «Кланяйтесь каждому кустику, каждой ямке, каждому холмику – не стесняйтесь, берегите себя». В назначенный час ударили «Катюши» - знатно тогда поутюжили хорошо окопавшихся немцев, а за ними ринулись в бой и мы. Двигаемся перебежками – пули, осколки свистят кругом, вперед выбегает лейтенант в полный рост, я кричу ему: «Пригнись», а он в ответ: «Не в первый раз». Сделал два шага и упал сраженный немецкой пулей в голову. В этой операции, как я потом узнал, имени великого полководца «Кутузова», меня ранило в правую и левую руку, а минометный осколок попал в коленку. Потом был госпиталь и долгое восстановление, после которого на фронт меня уже не взяли. До Дня Победы работал на шахте мастером отдела технического контроля по качеству угля.

САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ

9 мая 1945 года на шахте был большой праздник: все обнимались, целовались, поздравляли друг друга с Победой. В тот же день собрали митинг, на котором объявили, что мы победили, и что закончилась война. Это был один из самых счастливых дней моей жизни.